Тыц. Отчёл с полигонной РИ "Королева Марго", Дегтярск, 18-21 июля сего года.Итак, Морвель.
По согласованию с МГ персонаж был сурово так переработан - по сравнению с книгой Дюма.
В 1570 году - год начала игры - персонажу было крепко за тридцать. Лет 37-38. Франсуа де Лувьен, сын военного и пекарки, он выбрал для себя военную карьеру. В двадцать с хвостом лет он стал офицером-стрелком, командиром отряда петардщиков. В двадцать восемь - был серьёзно ранен в одной из многочисленных битв с гугенотами, оставлен на поле боя. Плена избежал, но по всем спискам - погиб, и остался в Париже без гроша в кармане, без дома и какого-либо имущества.
Куда он мог после такого попасть? Ну разумеется, на Двор Чудес. В цех убийц. Старое его имя было забыто, на свет появился Морвель-Стрелок.
Собственно, года четыре он там пробыл, а потом был пойман королевской стражей при попытке покушения на кого-то из придворных. Был по непонятным ему причинам замечен Карлом IX и вытащен им практически из петли. Стал цепным псом Валуа и Медичи (всё больше Медичи), решающим... гхм... деликатные дела по приказу Его Величества Карла и Её Величества Екатерины. Через два года получил безземельный титул и стал называться шевалье де Морвелем.
Был известен, как ревностный католик и враг еретиков.
"...а дамы в Лувре всю ночь точили лясы,
Наутро вынесли их - кто? - гугеноты.
Ой-ё-ри-ё-ри-ё, гугеноты,
Ой-ё-ри-ё-ри-ё, протестанты,
Ой-ё-ри-ё-ри-ё, кальвинисты..."
Эту песню, переделывая её на ходу, мы радостно орали всем Лувром и теми, кто к нам приходил около костра в доигровую ночь строяка. Во время пения её у меня порвалась струна - что очень подкозьмило. Ибо был вынужден убрать гитару в палатку и весь остаток игры перебирать струны чужих инструментов. Мастера пообещали при выезде в город достать замену, но толковых музыкальных магазинов ни в Ревде, ни в Дегтярске не нашли.
Песня оказалась пророческой. В девять утра первого дня игры нас, мирно спящих - мерным постукиванием клинков по палаткам - вырезали пришедшие наёмники. Прибежавший мастер отправил всех, кто был в локации, в "тяжеляк", в итоге мэтру Парэ и его ученику Реми (Фолко и Итиэль) капитально прибавилось работы. Но резню Лувр пережил.
Прямо на месте тяжело раненая Екатерина Медичи (Келин) продиктовала Парэ несколько писем (для Карла IX и Гизов, если я ничего не путаю). Письма, надо сказать, были весьма велиречавы и трагичны.
О грустном. Первые полдня игры в Лувре была тишина-тишина. Локация почти не играла. Келин "по-жизни" чувствовала себя очень плохо, король Карл (Кеша) добрался до нас только к вечеру, а придворные дамы, фрейлины и родственники царственной фамилии без указа сверху действовать не могли. Морвеля это очень сильно злило, ибо он носился по Парижу, пытаясь быть глазами и ушами Её Величества, и видел, как в доме у королевы Наваррской перебывало чуть ли не половина полигона. Отдельное спасибо пекарне «Два Пирожка» - от вашей стойки, почти не вызывая подозрений, было очень удобно наблюдать за особняком!
А дальше события начали стремительно набирать обороты.
Вернувшись с одной из «ходок» по Парижу, Морвель обнаружил нищих с двора Чудес, принесших в Лувр тело мэтра Парэ, придворного медика. С помощью тех же нищих и де Нанси он перенёс тело в особняк королевы Наваррской, где мэтра похоронили по гугенотским обрядам (отличные были, кстати, похороны!). Над телом мэтра он поклялся найти и покарать убийцу, кто бы то ни был. После похорон он окончательно разговорился с графом де ля Молем.
Расследование резни в Лувре и убийства Парэ стали для Морвеля основной задачей – после охраны Екатерины Медичи, разумеется. Примерно в это же время барон де Нанси, телохранитель её Величества, окончательно слился в туман играть в мистику, и Морвель внезапно остался единственным в Лувре вооружённым мужчиной.
До возвращения короля Карла. Который неведомыми Морвелю путями смог найти убийц. Ими оказались двое нищих со Двора Чудес, которым нужны были лекарства. Оглушить и ограбить мэтра они не смогли – он вовремя обернулся и заметил нападавших. Пришлось убивать.
А в Лувре тем временем прошёл турнир, на котором де Нанси стал одним из трёх победителей и первых рыцарей Франции. После турнира Морвеля-Стрелка догнали старые долги и обещания со Двора Чудес. Чтобы их исполнить, шевалье должен был пройти по Двору Чудес, сопровождая их Высочество Маргариту (это попытка объяснить игротехническую заморочку игровыми методами).
Но похитить Марго не удалось. Королева Екатерина сразу же после турнира, взяв с собой Марго (и Морвеля - для охраны), отправилась в собор Нотр-Дам. Где с помощью епископа Парижа отреклась от мистики, колдовства и прошлых своих грехов, обрела Щит Господень и окончательно вышла из мистического пласта игры. В пути она освободила Морвеля от службы, сказав ему, что все его долги перед Валуа и Медичи выплачены и закрыты верной службой – после чего приняла его присягу уже как свободного шевалье, не по принуждению, но по зову сердца.
После службы Морвель отправился сопровождать вернувшегося короля Карла (за персонажа на несколько часов вышел играть Фарраш, главмастер игры) в Бастилию, на допрос схваченных убийц мэтра Паре. Будучи истязаемы и биты кнутом, убицы сознались, что это был не заказ, а их и только их инициатива. Вздёрнуть преступников на дыбу в подвале поместья Гизов не удалось, несмотря на все старания.
Морвель вернулся в Лувр, где застал в разгаре королевский совет. Были приняты решения – хватать известных колдунов и ведьм, коими оказались цыганка Рада и королева Жанна Наваррская. В Лувре начал формироваться ночной дозор. Предупредив монаха-иезуита брата ЛеРокко, с коим за прошедший год Морвель успел договориться о союзе, шевалье поспешил в поместье графа фон Сото, на землях которого располагался отряд наёмников. Ибо к тому моменту он уже доподлинно знал о том, что именно граф фон Сото является заказчиком Луврской резни. На это выводили все улики – и прямые, и косвенные. Появление Морвеля в лагере не вызвало подозрений – он к тому моменту примелькался у наёмников. Скрытый клинок оборвал жизнь графа – а Морвель со всех ног бросился в Лувр, пока не обнаружили.
Вовремя – как раз формировался Ночной дозор. Скрыв лицо капюшоном плаща и маской, Морвель в составе дозора вышел на улицы Парижа.
Обо всех приключениях Дозора рассказывать не буду, скажу лишь, что и Раду, и королеву Наваррскую удалось схватить без особых трудностей. В Бастилии, проявив уважение к высокому статусу Жанны д’Эльбрэ, решили отпустить её под домашний арест. Зря.
За ночь она успела подготовить ответный удар. И утром Лувр вновь увидел под своими стенами наёмную армию гугенотов с Жанной д’Эльбрэ во главе. Письмо графа де ля Моля, который искренне хотел предупредить Морвеля об этой опасности, запоздало. Барон де Нанси пропал без вести где-то в Париже и в Лувр так и не вернулся. А король Карл IX, пытаясь проникнуть в Лувр, попал в плен к осаждающим.
Выскочив из замка и миновав армию осаждающих, Морвель бросился в Бастилию, разбудил спящего маршала Франции (респект по-жизни! Человек без слов поднялся и поднял людей!) и доложил обстановку. А через некоторое время маршал со знаменем и вооружёнными людьми, ведомые Морвелем, зашли в Лувр со старой дороги, проскочив через кольцо осады.
Оставалось только организовать армию под знаменем, раздать солдатам пистоли и научить ими пользоваться. Под Королевским знаменем Франции армия вышла за стены Лувра и дала бой. Пистоли частично решили дело – несмотря на численное преимущество, наёмные отряды Жанны д’Эльбрэ были разбиты и король освобождён из плена. Прямо на поле боя король Карл IX наградил тяжело раненого Морвеля орденом и вновь назначил его капитаном стрелков.
Оставалось только одно дело – освободить схваченного во время войны графа де ля Моля, который успел стать Морвелю другом. Шевалье удалось пройти в Бастилию, поговорить с графом и передать ему – на всякий случай – в камеру один из своих скрытых клинков. К просьбам помиловать заключённого король остался глух, согласился лишь отложить казнь до окончательного разбора дела. Попытка освободить графа, тайно выведя его из Бастилии под рясой священника тоже не привела к успеху.
Морвель уже готов был со шпагой и пистолем в руках вставать рядом с казнимым и, оглушив палача, драться плечом к плечу с де ля Молем против охраны Бастилии в безнадёжной попытке пробиться – но не понадобилось. Казнь была отложена, а Морвелю, дабы получить приказ об освобождении графа, необходимо было рьяно служить короне. Что он и делал, организовывая переговоры Карла IX c королём нищих и Жанной д’Эльбрэ – и охрану короля на этих переговорах. После возвращения из «Путеводной Звезды» король сменил гнев на милость. Де ля Моля, лишив всех земель и титулов во Франции, отправили в изгнание. Живым и невредимым. Морвель лично сопроводил его до «Путеводной Звезды», и посоветовал отбыть в Наварру при первой же возможности. На том друзья расстались – и не виделись боле.
А в Лувре ждали новые заботы. После череды нападений на придворных Лувра (в их числе оказался и сам Морвель) король собрал под своей орифламмой армию стрелков и лично подписал приказ казнить на месте преступников и еретиков. Армия (с поддержкой брата ЛеРокко и ордена иезуитов) обошла Париж и графство фон Сото, уничтожая по пути наёмников. Как выяснилось, зря. Именем короля эта армия творила такие бесчинства… орифламма Его Величества расползлась и сгнила, а из армии началось массовое дезертирство. Уже с остатками солдат и офицеров, без знамени, растеряв дезертировавшими почти весь личный состав (имеются в виду, конечно, «виртуалы») отряд (называть это армией было уже нельзя) Морвеля вернулся в Лувр.
На этом для персонажа игра фактически закончилась. Тяжело раненый наёмниками под знаменем гугенотов, Морвель час лежал в Лувре под пристальным наблюдением горбуна Квазимодо, стреляя от нечего делать по одной из стен замка, пулевыми отверстиями выбивая на этой стене вензель Екатерины Медичи (флешбэк не из того времени, не из той страны - но он сыграл и получился).
Когда честные католики Франции под предводительством Генриха Гиза и маршала с именем Святого Варфоломея на устах бросились резать гугенотов – Морвель не участвовал в этом, охраняя жителей Лувра и Екатерину Медичи. Потому что после историй с мэтром Паре, графом де ля Молем, школяром (а позже – мэтром) Реми и девушкой-лекарем из протестантов, имени которой Морвель так и не узнал – отношение его к гражданской войне коренным образом переменилось.
Респекты и спасибы выложу после, ибо сейчас страшно хочется спать. Их там много.
Игра, несомненно, удалась. И пока что для меня стала лучшей игрой в этом сезоне.