Квэнта. P.W.

[kvetran]

Под катом - квэнта на форумы игры "Perfect World". Она же - небольшой рассказик по мотивам мира.
Заинтересованным просьба открыть кат и приступать.
Ворнинг: рассказ довольно велик.
Собственно, персонаж - Террен, молодой двадцатилетний зооморф.
Зоморфы - это человекоподобные твари со звериными шкурами и мордами. Вспомните хаджитов. Примерно то же самое, только прямоходящее. Типа хаджитов из Обливиона.
Вообще в игре три расы. Люди, сиды и зооморфы. Это я комментирую, чтобы читать понятнее было. У каждой расы свой город: Город Дракона, Город Крыльев и Город Зверя соответственно.


Террен Странник.
Так он обычно представлялся всем. «Террен-без-роду-без-племени», - шальная мысль всегда проскальзывала при этом в голове и не хотела уходить – как не проси.
Террен Бездомный…
Террен Свободный.
А нужен ли дом, когда есть дорога – и мир, который так велик и прекрасен?

Он сам не знал историю своего рождения. С тех пор, как он себя помнил, Террен скитался по миру с труппой бродячих актёров. Которые – по их словам – и подобрали маленького, ещё даже глаз не открывшего котёнка на пепелище дотла сожженной Бездушными деревни.
За время скитаний с труппой по разным местам Идеального Мира Террен не раз встречал других зооморфов – огромных, мускулистых, зачастую немного неповоротливых - и всегда удивлялся своей непохожести на них. Природа – то ли от рождения, то ли вследствие привычного бродяжнического образа жизни – наградила юношу чрезвычайно худощавым для его расы телосложением и почти эльфийской пластикой движений. Кроме того – и этому Террен не раз удивлялся, глядя на руки своих сородичей – на его пальцах начисто отсутствовали когти. Руки его, гораздо больше привычные к прочному деревянному посоху бродяги, нежели к излюбленному оружию зооморфов – палицам и боевым топорам – особой силой не отличались, зато пальцы были на удивление тонкими и ловкими.
Однако даже со всеми этими особенностями Террен, уже достигнув юношеского возраста, выделялся силой среди состоящей в основном из людей и немного - из сидов труппы. Во всех скитаниях он всегда брал на себя самую большую долю поклажи. На стоянках, оставляя товарищам разбивку шатров, он брался за самую тяжёлую работу – рубил дрова для многочисленных костров, таскал из реки огромные булыжники, чтобы сложить из них походный очаг, защитив костёр от порывов равнинного ветра… Что это для зооморфа, пусть даже такого, как Террен? – пустяки… Самое сложное начиналось после, по вечерам, когда глава труппы – мудрый сид Элиан – начинал учить юношу.
Чему - спросите вы – сид мог обучать зооморфа? Оказалось – очень многому, хоть и путём долгого, усердного труда как учителя, так и ученика. Впрочем, я не буду обгонять историю.

Террена всегда восхищало умение Элиана петь.
Ещё мальчиком он мог, не замечая течения времени, сидеть до середины ночи у костра, зачарованно ловя каждое слово песни, каждый звук, восхищённо глядя, как тонкие пальцы крылатого сида ловко перебирают струны старой, изрядно потёртой в скитаниях лютни. Элиан пел разные песни – баллады о подвигах великих воинов, весёлые номера из разыгрываемых труппой комедий, грустные, но невыразимо прекрасные песни-истории про когда-то – сотни лет назад – ушедших из мира Богов и Демонов…
Террен мог слушать песни Крылатого часами.
Пока не настал тот миг…

Он прекрасно помнил этот день.
Лето медленно угасало, согревая земли Идеального Мира последними тёплыми днями. С деревьев в лесах уже начинали облетать алые и желтые листья, а дни после Праздника Солнца* становились всё короче и короче.
Прибывшая в маленький городок людей с новыми пьесами труппа с максимальным для себя комфортом расположилась в трёх соседних комнатах пригородного трактира. Террен, как обычно, попросил разрешения поселиться в одной комнате с Элианом и Ллевелисом – человеком, единственным магом в труппе, умения которого всегда так поражали юношу – и как обычно ему в этом не было отказано.
После удачного спектакля, на который, уже зная труппу Элиана, собралось почти половина жителей городка, денежные дела актёров, до сей поры считавших последние копейки в дырявых карманах, резко поправились. Большая часть труппы, убрав по дорожным мешкам до следующего раза сценические костюмы, разбрелась по городу – кому-то хотелось отдохнуть и пропустить кружку другую хмельного напитка в таверне, кому-то – подобрать себе на ярмарке новое снаряжение взамен износившегося старого. Террен же, уставший после спектакля, вернулся в трактир и, не чуя под собой лап, завалился спать на кровать в пустой комнате трактира.
Проснулся он ближе к вечеру оттого что кто-то мягко, но настойчиво теребил его за плечо. Открыв глаза и перевернувшись на спину, зооморф увидел Элиана. На вечно юном лице сида играла загадочная улыбка, а в глазах мелькали озорные искорки.
- Наставник? – Террен, согнав с себя последние остатки сна, рывком поднялся с кровати и почтительно наклонил голову. – Вы что-то хотели от меня?
- Хм…, - сид улыбнулся. – Наставник, - задумчиво произнёс он, словно пробуя слово на вкус. - Ты раньше меня никогда так не называл. Но с этого дня я действительно собираюсь научить тебя кое-чему, юный зооморф. Возьми. Я купил её сегодня на ярмарке – для тебя.
Сид указал рукой на свою кровать, на которой лежало нечто, обернутое тканью.
Медленно, ещё пока ничего не понимая, Террен приблизился к кровати, развернул свёрток – и удивлённому взору мальчика предстала новая лютня.
- Я… А… Для меня? Н-н-но почему, Наставник?
- Считай это подарком на этот и за все прошлые дни рождения. Ведь именно в этот день двенадцать лет назад мы нашли тебя у Сломанного Моста, - Элиан, довольный произведённым эффектом, лукаво подмигнул мальчику и сел, поджав ноги, на лежащие на полу циновки. – Возьми её. Ты достаточно отдохнул. Думаю, настала пора первого урока, Террен…

Начиная с этого дня зооморф очень редко расставался с новой лютней. Во всех переходах он всегда нёс её, аккуратно завёрнутую в ту самую ткань, привязав ремнями к остальной поклаже. Теперь по вечерам у костров вместо того, чтобы петь, Элиан учил мальчика всему тому, что знал сам – как поставить палец на струну так, чтобы не заглушить звук остальных, как правильно использовать плектр**, получая чистые и красивые звуки, как правильно зажимать на грифе согласия… Как уже было сказано, эти уроки требовали огромной работы и терпения не только от ученика, но и от учителя. Довольно тонкие и изящные – для зооморфа! – пальцы Террена были грубы и неуклюжи в сравнении с привыкшей к лютне рукой его учителя. Вместо изящных звуков на первых порах у Террена получалось лишь глухое дребезжание – но юный зооморф не собирался сдаваться. Через два года он стал немного неумело, но всё же подыгрывать учителю, ещё через год осмелился спеть вместе с ним одну из его песен, а ещё через год – после того, как юному зооморфу исполнилось шестнадцать – спектакли труппы стали проходить под дружный аккомпанемент двух инструментов вместо одного.
Так, в переходах от города к городу, от деревни к деревне, в постоянных выступлениях, в ночёвках – когда в придорожном трактире, а когда посреди леса, в походных шатрах – бежало время…
Но один из дней стал для труппы роковым.




…Террен трепетал от нетерпения. Скоро, скоро он увидит…!
Первый раз на его памяти труппа шла в земли зооморфов. Террен возвращался в край своего народа. Мало того! – целью их путешествия была та самая деревня у моста, на пепелище которой больше семнадцати лет назад Элиан нашёл его.
Юноша перевернулся на другой бок, затем ещё раз, но сон не шёл. Волнения от того, что завтра – уже завтра! – он увидит свои родные места были сильнее. Стараясь не разбудить Элиана и Ллевелиса, юноша вылез из-под теплых шкур, откинул полог шатра и…
…замер под горящим взглядом готовой к прыжку твари. Он редко их видел раньше, зато часто слышал о них.
Бездушные. Хладнокровные, жестокие Бездушные, убивающие без пощады.
Тварь, с которой столкнулся Террен, отдалённо напоминала кошку. Красную. С удивительно длинными, словно заячьи уши, отростками кожи, торчащими из головы. С острыми шипами, растущими из спины вдоль позвоночника. С неимоверной длинны когтями, венчающими сильные и упругие лапы. Хвост твари нервно подергивался, а глаза горели лишь одним желанием.
Убить.
Всё это юный зооморф разглядел за долю секунды. Звериные инстинкты того, кто был рождён бойцом, хотя из-за отсутствия тренировок вынужден был об этом забыть, сработали молниеносно – и в руках Террена мгновенно оказался его посох, стоявший у выхода из шатра.
Отвести опасность от Ллевелиса и учителя можно было только одним способом – и Террен не задумываясь воспользовался им. Громко – достаточно громко, чтобы разбудить остальных – выкрикнув в ночную тьму слово «Спасайтесь!», Террен кинулся на врага.
...Только через несколько дней, оказавшись в Городе Оборотней, Террен узнал, что тот хлёсткий и яростный удар, которым он атаковал тварь, тот удар, в который вкладываешь все силы и всю ярость своей звериной сущности называется «Звериный молот». Только через несколько дней…
Не ожидавший такого отпора враг отступил назад, и Террен, воспользовавшись этим, нанёс ещё несколько ударов посохом, целясь в голову твари. Затем – прыжок, свист когтей, боль…
…боль от раны на груди, казалось бы, разлившаяся по всему телу.
Боль, наполнившая мышцы, разрывающая их на части. Заставляющая разум уйти, уступая место инстинкту. Боль, после которой Террен провалился в беспамятство.
В душе юноши первый раз за семнадцать лет поднял голову Зверь.

Огромный белый тигр, появившийся в ущелье среди шатров – там, где только что стоял юный зооморф – с удвоенной яростью атаковал напавших на лагерь тварей. Одна погибла под ударом могучей лапы, вторая была разорвана когтями в клочья, третья…
…но их было больше, несравнимо больше.
Один за другим, не в силах противостоять превосходящему противнику, спутники Террена гибли под когтями напдающих.
Удар Бездушного оборвал жизнь сплетающего боевое заклинание Ллевелиса.
С мечом в руках упал на сметённый неожиданной атакой шатёр Элиан, заливая синюю ткань кровью.
Спасать было уже нечего и некого. Из всего лагеря лишь израненный Террен ещё отбивался от врагов. И звериные инстинкты, затмившие мысль, подсказали зооморфу единственное верное решение.
Бежать…

- …он изранен и устал. Ему понадобится наша помощь.
- Кто он? Откуда? Я не помню его в городе Зверя.
- Неважно. Он наш. Он тигр, видишь? Мальчику нужен покой и уход. Ещё бы – первая трансформа в таком возрасте… без подготовки, без помощи наставника… Эмоции… А мальчик силён…
- Где я?, - Террен открыл глаза.
Сводчатый потолок. Скупая обстановка комнаты – лишь кровать, на которой он лежал, стол и два стула. Бьющий через окно в комнату солнечный свет. Нестерпимо яркий…
Два зооморфа мужчина и женщина. Лев в одеждах Старейшины и друид-пантера, склонившиеся над ним.
- Ты среди своих, мальчик, - ладонь женщины мягко легла на лицо Террена, закрыв ему глаза. – Не бойся. Ты в Городе Зверя. Мы подобрали тебя у ворот - страшно израненного и без сознания. Кто бы ни напал не тебя – здесь ты в безопасности. Спи – так мне будет легче вылечить твои раны. Ола рэй теллимар…
Окончания заклинания, вернувшего ему крепкий сон – сон выздоровления – юноша уже не слышал.

Досказать осталось лишь немногое. За три года, проведённых в Городе Зверя, Террен выучился всем тем боевым приёмам и уловкам, которым учили каждого молодого воина зооморфов.
Но природа странника в конце-концов взяла своё. После обряда инициации, связанного у всех жителей Города Зверя с первым контролируемым превращением, Террена снова потянуло в путь. На этот раз – в одиночку. Ставший гораздо менее разговорчивым после потери труппы, Террен так и не завёл себе новых друзей среди молодых воинов Города. Лишь пантера-алхимик, вылечившая его а после обучившая своему ремеслу, да Старейшина стали в этом городе теми, к кому Террен искренне привязался.
Однажды утром он, поговорив со Старейшиной, вышел из города, одетый по-походному. В котомке за спиной лежали все его скромные пожитки, рука сжимала древко обитого сталью боевого посоха, а к котомке была привязана новая лютня в аккуратном кожаном чехле. Купленная у заезжего торговца-человека взамен потерянного в том роковом бою подарка Элиана.
Перед молодым двадцатилетним зооморфом-одиночкой снова лежал весь мир. А под лапами была дорога, уводящая за горизонт…


*Праздник Солнца – самый длинный день в году, день летнего солнцестояния.
** Плектр – синоним медиатора. Тоненькая пластинка или напёрсток/кольцо с коготком для игры на струнных инструментах типа домры или лютни.